КУЛЬТУРА И БЫТ АЛТАЙЦЕВ В СОСТАВЕ РОССИИ
. Переход алтайских племен в 1756 году под покровительство России, о чем мы уже знаем из предыдущей главы, спас их не только от полного разорения, но и то физического уничтожения. Правда переход в подданство русского царя означал превращение алтайцев в колониально зависимых "инородцев", что несло рядовым скотоводам-кочевникам и охотникам жестокую эксплуатацию их, как указывает Л.П. Потапов в своей работе, со стороны колониального аппарата. Тем не менее, это событие сыграло в истории алтайских племен весьма, положительную роль, ибо только оно открыло для них перспективу дальнейшего исторического развития. Другого пути для развития культуры алтайских племен тогда не существовало. Мы уже видели, что это было невозможно в составе Джунгарии. Путь для самостоятельного развития алтайцев в то время был совершенно исключен ввиду крайне низкого уровня развития этих племен, разрозненных и изолированных друг от друга, еще не вышедших из стадии первобытности.
Переход алтайцев под протекторат России поставил их в тесное и непосредственное общение с русским народом и его неизмеримо более высокой культурой. Это обстоятельство, во-первых, вскоре же дало реальные результаты в смысле повышения культуры алтайских племен, а главное, открывало перспективу для дальнейшего развития. Следовательно, вхождение алтайцев в состав российского государства явилось для них наилучшим и наиболее перспективным выходом из того тяжелого положения, в котором они находились в половине 18 века, и имело для них историческое значение. Несмотря на то, что царские колонизаторы: чиновники, миссионеры (?), торговцы и кулацкая часть крестьян жестоко угнетали и эксплуатировали трудящийся слой алтайцев. Несмотря на то, что колониальная политика царизма несла им страдания, нищету и невежество, тесное общение алтайцев, а местами и совместная жизнь с русским народом обогащали их культуру, как в области хозяйства, так и в области быта Царская колониальная политика лишь тормозила процесс, но не была в состоянии его уничтожить. Это станет особенно ясным, если мы перейдем теперь к краткому обзору культур племен Алтая в рассматриваемый период времени.
Алтайцы находились в составе царской России немногим более ста пятидесяти лет, т.е. значительно меньше, чем под владычеством западных Монголов или ойратов. Но и за это время в культуре и быте их прошли заметные изменения. Это относится, прежде всего, к их хозяйству. Кочевое и полукочевое скотоводство было и основой хозяйства южных алтайских племен. Поголовье скота алтайцев весьма увеличились, и им уже не было необходимости бродить за сезонным ходом косулей. Особенно выросло разведение крупного рогатого скота, что весьма расширило и укрепило базу молочного питания алтайцев. Техника скотоводства за это время несколько продвинулась вперед. Пастбищное содержание скота в течение круглого года, по – прежнему, было основным, но оно теперь дополнялось заготовкой сена. В 60-х годах 19 века русские крестьяне завезли в Алтай косу-горбушу по алтайски - карбыш-чалгы. Вскоре, около 70-х годов, они завозят сюда настоящую косу ("литовку"), последняя, дала большой толчок к развитию заготовки сена. Производительность труда при сенокошении даже по сравнению с горбушей, не говоря уже о вырывании травы руками, выросла во много раз. Это позволило резко увеличить запасы сена и потребовало новой техники уборки по русскому образцу, т.е. сушки на земле в рядах, сгребания и укладки в стога. Правда, несмотря на простоту и незатейливость литовки, она первое время являлась доступной лишь немногим алтайцам (купить ее можно было только в Бийске) и вскоре превратилась в средство эксплуатации. Богачи давали литовку косить за отработки. Торговцы наживались на их продаже. В начале 20 столетия литовка была наиболее распространенным орудием алтайского хозяйства, а заготовка сена сделалась для алтайцев массовым явлением, что не могло не отразиться на повышении поголовья стада. К этому времени многие зажиточные, и байские хозяйства стали применять при заготовке сена машины: конную сенокосилку и граблю, и при помощи их и труда батраков производить заготовку сена в широких размерах. Село сделалось предметом торговли и средством закабаления рядовых скотоводов при весенней бескормице вызванной той или иной причиной, когда для сохранения своего скота рядовой скотовод охотно шел на байскую кабалу. Наиболее богатые хозяйства алтайцев, например, Манжи и Аргымая Кульджиных, имели по нескольку сенокосилок и заготовляли сено с площадей, и исчислявшихся в сотках гектаров. Кстати, более подробно об Аргамае Кульджине не написано в очерке "Ойротия" 1930 г. автор Л. П. Мамет и этому очерку мы еще вернемся.
Большинство алтайцев зарезало скот круглый год под открытым небом. Но вместе с этим, в смешанных селениях или в селениях, находящихся поблизости от русских деревень, алтайцы стали, строить примитивные крытые пригоны для скота, заимствовавших постройку от русских крестьян.
Несмотря на прогресс, все же алтайское скотоводческое хозяйство носило их весьма отсталый характер. Стойловое содержание скота было очень мало распространенно в основных скотоводческих районах, и в целом скотоводство алтайцев все еще находилось в сильной зависимости от разных стихийных бедствий. Различные эпизоотии, глубоко снежная зима или растянувшаяся холодная весна, вызывали подеж скота, разоряли мелких скотоводов и выбрасывали их массами в ряды бедноты.
Улучшали и укрепляли хозяйства алтайцев, по сравнению с прошлыми периодами истории, появилось еще в развитии земледелия, зверового и орехового промысла. Наибольшие посевы ячменя стала производить половина всех хозяйств алтайцев (1897 г.). Техника земледелия была различной, но, в общем, так же отсталой. В районах постоянного общения с русским населением алтайцы отрабатывали землю деревянной сохой и даже плугом, снимали урожай серпом и отмолачивали при помощи лошадей. Но во многих удаленных районах, куда слабо проникало влияние русской культуры, в земледелии и алтайцев продолжался господствовать первобытная техника. Для разрыхления почвы имелось два орудия: а был - мотыга, для обработки поля вручную, и андазын - подобие деревянной сохи, для вспашки верховой лошадью, и седлу которой привязывалось это первобытное орудие. Боронили ветками сырого дерева, по которое сверху для тяжести, клали камни. Сеяли вручную, а удобряли поле либо сосновыми ветками, либо производили посев на местах стоянок скота. Жали местами, потом молотили короткой палкой, и весь маленький урожай зерна (ячмень) хранили в кожаных сумках в юрте. Ячмень шел на приготовление толокна (талкан) и размельчали на крупу, из которой варили похлебку (кочо). Талкан и кочо были единственной, хлебной пищей рядовых скотоводов - кочевников. Ячмень размельчали в муку и крупу на ручной каменной зернотерке и в деревянной ступе.
Здесь, я с вашего позволения хочу сделать маленькое отступление.
С некоторыми особенностями алтайской кухни, я знакома с детства - это исходило от моего деда и отца, исключительно из их собственного желания, и собственного приготовления. Вкус талкана я помню с детства, а зерно жарил дед на сковороде на печи и толок лично в металлической (бронзовой ступке таким же пестиком). Я не помню, чтобы ступка была ржавой или позеленела от "длительного безделья", качество металла восстановить теперь уже невозможно, но в ней постоянно толкли или зерно на «талкан», или сушеную черемуху, черный перец, и она была постоянно в ходу. Отец готовил " кочо" – кстати, мясо брал любое, какое находили дома, а вот без перловой крупы "кочо" не состоялось. Жарили бурсаки женщины, бабушка и мама, по первой их просьбе. Известные русские блюда я перечислять не буду. Самый большой праздник моего времени – 7 ноября, резали кабана, если он был.
На меня тоже иногда находит ностальгия - беру специально баранину, жирную и старую грудинку, и перловку - варится это все на медленном огне 3 - 3,5 часа. Лук и перец, если хотите. Пища получается калорийная и легкая, три раза в день такую еду просто не съешь, одного раза достаточно поесть, чтобы быть целый день сытым, если кумысом в течение дня баловаться - тоже хорошо, а нет - то и кефир подойдет. Любили в детстве грыздь курт – алтайский сыр, который папа привозил с рейса «гостинцы», но сами его никогда не
готовили. Именно этого продукта в Одессе не купить, а брынзу я не люблю.
Про корешки съедобные, в детстве, помню, чисто из любопытства, пробовали луковицы саранок, кандыков, ели молодые нераспущенные сосновые почки, папа варил зеленый суп ранним летом, из «пучек борьщевика», жевали почти постоянно смолу лиственницы (серу), с ранней весны много ели колбы (черемши), кедровые орехи в карманах, семечки. Часто вместо чая использовали старые сушеные листья бадана, они уже готовы были природой, чагу березовую. Грибов особенно много в городе не собрать, так, баловство одно. Но осенью частенько папа вывозил всех по опята. По Катуни – облепиха – зловредная и колючая, вкусная ежевика, опять колючая. Летом заготавливали полевую клубнику, черемуху, иногда малину, кислицу (красную) и черную смородину. Огородные растения я перечислять не буду, все росло, только поливай, не ленись. Основная еда в моем детстве – картошка. А теперь, продолжим об Алтайской культуре в царские времена.
В зажиточных и байских хозяйствах техника земледелия была повышенного типа, приближаясь к технике кулацкого крестьянского хозяйства (опять это классовая пропаганда, но таков источник). Железные плуги и борона, жатки - самосброски, разные молотилки и веялки были довольно распространены у них, как и широкое применение кабального или наемного труда. Русскому населению алтайцы обязаны также огородничеством, широко распространявшимся у них во второй половине 19 века, и особенно в начале 20 века разведение овощей и особенно картофеля, весьма расширило базу питания рядовых алтайцев и охватило районы: Майминский, Эликманарский, Шебалинский, Чойский, Турочакский и частично Онгудайский и Улаганский (по теперешнему административному делению).
Расширение сельскохозяйственного производства у алтайцев в рассматриваемое время выродилось в возникновении и развитие пасечного пчеловодства, преимущественно в северных районах, а также различных, лесных промыслов. Из, последних, наибольшее экономическое значение получили промысел на пушного зверя, чему весьма способствовало появление и распространение шомпольного ружья, и сбор кедрового ореха. Усиленный спрос на продукцию этих промыслов был вызван русским рынком. При всем этом несомненном развитии и улучшении по равнению с предшествующими периодами, алтайское хозяйство не выходило, из натуральных рамок и совершенно было лишено всякой промышленности.
Только отдельные зайсанские и байские хозяйства в конце 19 века в начале 20 века начинали перестраиваться на товарный лад и расширять свое производство. Таково было, например, широко известное хозяйства Аргымая Кульджина или его брата Манжи, количество скота которых исчислялось в десятках тысяч голов, где специально разводился породистый скот- (рысистые лошади), заводились сельскохозяйственные машины, сепараторы и даже возникли небольшие кустарные предприятия по выработке масла и выделки кожи.
Произошли некоторые изменения в области средств передвижения. Хотя основным видом транспорта у алтайцев по-прежнему являлась лошадь, однако русского населения были заимствованы телега и сани, которые довольно широко вошли в быт уже и концу 19 века, опять - таки, главным образом, в пределах перечисленных выше районов, где алтайцы жили тесном соседстве, а нередко и смешанно с русскими крестьянами. Если обратиться к области быта, то здесь также, наряду с первобытными элементами русского народного быта. Наиболее распространенным жилищем в течение круглого года было по-прежнему юрта-шалаш, покрытая древесной корой, холодная и дымная, с костром посередине, с земляным полом, без окон. Но в южных скотоводческих районах гораздо чаще стала встречаться более теплаяя, круглая войлочная юрта, а в северных срубная юрта шести- и восьми- угольная. Наряду с этим в быт алтайцев, по преимуществу северных районов, где связи с русским населением были особенно тесны, стала распространяться простейшая изба, срубная, с крышей, потолком, полом, окнами, русской печью, но, обычно, без сеней. Во многих местах русская изба совершенно вытеснила юрту (например, у кумандинцев), в других превратила юрту только в летнее жилье или в хозяйственную постройку. Нет необходимости доказывать значение этого явления для культуры алтайцев.
С расширением сельского хозяйства улучшилось и питание алтайцев. Основным видом питания для большинства алтайцев являлась молочно-мясная пища, большим подспорьем к которой был ячмень в виде толкана или крупы и дикорастущие съедобные растения. Из молочных продуктов в основном были курут и чегень. Первый представлял собой кислый сыр, высушенный над дымом костра, второй напиток из забродившего молока, заквашенного куском кишки или желудка животного. Из чегеня же выкуривали молочную водку - араку. Мясо ели всегда в вареном виде. Разумеется, количество и состав пищи семьи зависел в первую очередь от ее экономического положения. Зайсанско-байская верхушка питалась, преимущественно, мясом и хлебом, потребляя в большом количестве масло, вареные сливки (каймак), мед, и пила настоящий чай, в то время как в массе алтайцев чай был мало доступным и заменялся суррогатами (листья бадана и других дикорастущих растений).
Большим культурным приобретением алтайцев, полученным от русского населения, нужно признать печение хлеба, вошедшего в их обиход впервые в истории и уже к концу 19 в. ставшего главным видом питания для оседлой части алтайцев и для населения районов, граничащих с русскими селениями. Под влиянием русской культуры у алтайцев появилась металлическая и стеклянная посуда, простая деревянная мебель (стол, скамьи, табуреты, сундуки, кровати и т.д.), преимущественно, у перешедших к оседлому быту, к срубной избе. Стали сооружаться такие хозяйственные постройки, как амбар, и, наконец, баня "по-черному", т.е. маленькая, срубная, с печкой из дикого камня, без дымоходной трубы и окон. С проникновением русских фабричных тканей и крестьянского самотканого холста произошли изменения в форме и покрое одежды. Положительным влиянием русской культуры являлось распространение грамотности среди алтайцев. Этим занимались вначале преимущественно миссионеры, насаждавшие среди алтайцев православие. Они устраивали начальные миссионерские школы. Но и таких школ у алтайцев было мало. Преподавание в некоторых из них хотя и велось на алтайском языке, но давало не столько основы первоначальной грамоты, сколько сводилось к чтению и заучиванию молитв и Закона Божьего. Кроме того, и эти немногие школы были труднодоступны для детей рядовых алтайцев и около 2% у полукочевой и кочевой части населения, главным образом в семьях зайсанов и баев. Тем не менее, факт знакомства хотя и небольшой части алтайцев с русским алфавитом, на основе которого миссионеры создали алтайский алфавит, создали научную грамматику и словарь (алтайско-русский) и печатали на алтайском языке религиозную поучительную литературу, а также наличие общей первоначальной грамотности, безусловно, является прогрессивным влиянием русской культуры на культуру алтайцев. Ни древнетюркский рунический алфавит 7-8вв... ни западно-монгольский алфавит 17-18 вв. не играли реальных значений в культуре алтайцев. Русский же алфавит и первоначальная грамота на его основе гораздо в большей степени проникли в среду алтайцев и вскоре приобрели практическое значение в их жизни.
Таким образом, даже далеко не полное описание культуры и быта алтайцев в составе России свидетельствует о значительном росте их культурного уровня за этот период, что объясняется исключительно большим и положительным влиянием на алтайцев культуры русского народа. Именно русский народ, пишет Потапов, а не представители правящих классов России, в лице колонизаторов: чиновников, миссионеров, торговцев, кулаков, сыграли основную роль в значительном повышении культуры алтайцев. Царские чиновники и миссионеры несли алтайцам насильственную русификацию и христианизацию. Торговцы разоряли трудящихся мошеннической торговлей, ростовщичеством, долговой кабалой, выкачивали ценное сырье (скот, кожи, волос, пушнину, орех и т.п.) отнюдь не стремясь улучшить хозяйство алтайцев хотя бы завозом соответствующих товаров. Напротив, алтайцам старались сбыть различные безделушки, и ткани низкого качества. Кулацкая верхушка крестьянства всячески закабаляла алтайцев различными долговыми обязательствами, широко используя при этом труд закабаленных алтайцев в своем хозяйстве. Все эти колониальные методы тормозили развитие культуры алтайцев, вызывали недоверчивое, а порой и враждебное отношение ко всему русскому. Положительное влияние русской культуры шло иным путем. Оно создавалось путем свободного и естественного общения алтайцев и трудового русского народа, главным образом в тех районах и местах, где алтайцы жили с русскими крестьянами в непосредственном соседстве и даже смешанно. В этих районах алтайцы значительно обогнали в культурном отношении своих соплеменников и сородичей, живущих изолированно от русских.
Экономические и культурные связи между русскими и алтайцами возникали сами собой, без всякого принуждения. Алтайцы сами изучали русский язык и свободно говорили на нем, а русское население изучало алтайский язык и, как правило, тоже было двуязычно. Алтайцы без всякого принуждения усваивали от русских более высокие формы и приемы хозяйства и быта. В то же время русское население частично усвоило некоторые достижения культуры алтайских племен, приспособленным к местным природным условиям (технику некоторых промыслов, способы и средства передвижения и т.п.). Следовательно, свободное общение алтайцев с русским народом и было основным фактором повышения культуры алтайских племен в описываемое время.
Однако, несмотря на заметное повышение культуры по отдельным районам, общий культурный уровень алтайцев в составе России оставался все же низким и отсталым, в некоторых местах, еще не вышедших из рамок первобытности.
Главной причиной этого являлся двойной гнет, как пишет далее Потапов, «эксплуатации трудящихся как со стороны зайсанов, баев, шаманов. Этот двойной гнет разорял и принижал трудящихся алтайцев в экономическом и политическом отношении, истощал их умственные силы, тормозил благотворное влияние русской культуры. Очень подробно этот период истории алтайской культуры отражен в очерке " Общественные отношения алтайцев до октября" в журнале "Историк-марксист" за 1940г. "Возрожденный народ" Новосибирск 1942г.
Я искренне признательна алтайскому ученому Потапову Л.П. за его труд, спасибо судьбе и удаче, что имею возможность изложить вот так кратко эту уникальную работу. Тут все сразу: археология, история, политика, культура. Он в то время писал с учетом политических мировоззрений тех лет, просто другой вариант в то время не прошел бы в печать.
Социалистическую культуру и быт алтайцев вежливо оставляем без внимания.
В 1922 году разрозненные, как отметил Потапов, и изолированные друг от друга племена Алтая были объединены в автономную область. С этого момента тюркоязычные племена и русские вместе с ними вступили в новый период своей истории. Как разворачивались события, и какой ценой Алтай получил в то время, наконец, автономию мы постепенно узнаем из книг, которые в свое время коммунисты сжигали, а их авторов расстреливали. Благодаря украинской национальной находчивости и предприимчивости часть книг мне удалось найти в государственных библиотеках. К этим источникам присоединяются современные исследования и находки историков, которые пересмотрели в свое время "белогвардейскую зарубежную литературу" и годами собирали материалы.
Мы увидим, что большевикам в то время ничего другого не оставалось, как объявить восставшему по всему Горному Алтаю многострадальному народу об автономии, чтобы отвлечь его от дальнейшего сопротивления красному режиму.
Изучая историю Горного Алтая, просматривая статьи газет, прослеживается явная непримиримость алтайского народа к проводимой большевиками переустройствам и обновлениям на словах, к уничтожению населения и полному разорению скотоводческих и крестьянских хозяйств,- на деле.
Алтайский народ, в бедах более сплоченный. Здесь нельзя рассматривать алтайцев (в то время инородцев) и русских по отдельности. Условия жизни, стремление к обновлению рода, опасность его вырождения, привели к тому, что смешанные браки среди алтайского и русского населения стали нормой.
Поэтому, рассуждая сегодня о национальном достоинстве алтайского народа нельзя уже разделить этот народ, более чем наполовину состоящий из потомков от смешанных браков. Если тебе судьбой назначено родиться, и вырасти в Горном Алтае, ты связан с Алтаем, связан со своим родом, и твои потомки могут считать себя детьми гор. Судьба определила мне жить на Украине. Здесь, в Одессе, родился наш поздний ребенок, второй сын. Бабушка моя была украинкой. Одессу защищал мой прадед Максим Алексеевич Стариков, с пулеметом "Максим". Так, что это я считаю судьбой, Божьим промыслом.
Опять отклонилась от темы, трошки.
Почти до Великой Отечественной войны газеты (и не только Горного Алтая) пестрели разными сообщениями и фактами. То кулаки народу жить никак не давали, вредители разные, враги народа, и т.д. - в общем, государственная политика проводила антигражданскую войну, применяя все более изощренные и скрытые меры для укрепления собственной диктатуры и полновластия, проводя массовое запугивание "забитого населения". Одним словом; - перегибы, от которых страдал народ, люди. Имели глаза - да не видели! Имели уши - да не слышали! Терпели, молчали, пока Великая отечественная война на плечи не легла. Тут начинается совсем другая история, и это уже не наша тема.
Эту главу закончу отрывком из стихотворения замечательного, известного алтайского поэта-современника Бориса Укачина
«Алтай разорен, народ вымирает.
Хозяина нет, а власть далеко.
Зачем я алтайцем, мужчиной родился?
Алтай в запустении, а Бог - высоко".
"Разоренный Алтай".